Елена Аникина (г. Москва). Исследователь истории Курмышского уезда.
Доклад на Курмышских краеведческих чтениях
На окраине Курмыша в тени вековых сосен находится база отдыха, расположенная на месте бывшей усадьбы дворян Шипиловых. Многие годы здесь размеренно протекала жизнь нескольких поколений этой семьи. Кто же были те люди, для которых это место было родным?
Дом в Алексеевке. Около 1910 г. Из архива В. Персиянинова
В начале XIX века имением в «Алексеевской слободе близ Курмыша» владели представители древнего дворянского рода Аристовых. В 1842 г. по разделительному акту[1] его получил от своих родителей Павел Иванович Аристов. Что же за человек был Павел Иванович? Родился в 1819 г., в 1836 поступил в Казанский университет на филологическое отделение философского факультета, но не закончил его. В 1840 г. из студентов по собственному желанию отправился на военную службу, а в 1856 был уволен «по семейным обстоятельствам» в чине майора. Так во всех курмышских документах он и числится отставным майором. С этого времени вся его жизнь будет связана с усадьбой в Алексеевке.
В начале 50-х годов от чахотки умерла сестра Павла Ивановича (она же его крёстная мать) Дарья Ивановна Евская. Вскоре умер и муж Дарьи Ивановны, и их семеро детей остались круглыми сиротами. И мальчики, и девочки были устроены в столичные дворянские институты, все, кроме Маши, которую взял к себе на воспитание её крестный отец, Павел Иванович Аристов. Так она появилась в усадьбе. Надо сказать, что хотя Аристовы и были приписаны к Казанской губернии, со здешними местами была связана немалая часть их жизни. Так, родители Маши в 1840 г. венчались в Успенском соборе Курмыша, а брат Павла Ивановича, Николай, был женат на дочери местных уездных помещиков Екатерине Ильиничне Пантусовой.
Павел Иванович был женат, но своих детей у них с женой не было. Маша стала отрадой бездетной пары. Её приёмная мать была наполовину немкой, и Маша прожила с ней три года в Германии. Она прекрасно говорила по-немецки и по-французски, была очень музыкальна, окончила престижное учебное заведение в С.-Петербурге Анненшуле.
В 1868 г. Мария Ивановна Евская вышла замуж за молодого деяновского помещика Александра Петровича Шипилова. Это был на редкость гармоничный союз двух любящих людей. В их семье родилось 15 детей: 7 мальчиков и 8 девочек. Любовь Павла Ивановича перекинулась и на внуков (для пятерых из них он стал крёстным отцом), а они все, в свою очередь, обожали его. Поездки к дедушке Павлу Ивановичу были самыми приятными событиями в жизни детей. Он баловал их, угощал любимыми блюдами, не прерывал их щебетания за столом, что категорически запрещалось дома. Он никогда не забывал дни их именин, и, по воспоминаниям одной из дочерей А.П. и М.И. Шипиловых Марии Александровны Персияниновой, «девятого марта, всегда присылал жаворонки и, чтобы никому не было обидно, запекал монетку в каждую птичку». К её воспоминаниям мы будем периодически обращаться[2].
А.П. Шипилов. М.И. Шипилова (из архива Е. Харитонова).
Вот как она описывает усадьбу Аристова: «В назначенный день мы с нетерпением ждали, когда подадут лошадей, и мы усядемся на дроги и двинемся в путь. Наконец мы едем. Проехали Деяново, переехали мост через Курмышку, поднялись на гору, и тройка крупной рысью выехала на большую Екатерининскую дорогу, обсаженную с двух сторон берёзовыми аллеями. Через час мы въезжаем в Курмыш. Быстро проносимся по его улицам, переезжаем мост через овраг, который отделяет дедушкину усадьбу от Курмыша, и вот, мы во дворе дедушкиной усадьбы. <…> Она не была такой обширной, как наша деяновская, но дом и сад были на редкость уютные. Из гостиной мы выбегали на балкон, по бокам которого, как два исполина, высились огромные ели. Около дома, кроме цветника, было много сирени, жасмина и других цветущих кустов. Налево был фруктовый сад, а направо начинались аллеи смешанного сада, большая часть которого состояла из сосен и елей, и летом, особенно, в жаркие дни, весь воздух был наполнен смолистым запахом хвои. Сад спускался по горе к реке Курмышке. По всему саду были разбросаны беседки, скамейки, уютные уголки».
Павел Иванович был добрым и гостеприимным человеком, вёл активную общественную жизнь, не раз избирался уездным предводителем дворянства, а вот деловой хваткой не обладал: «Как помещик-хозяин дедушка резко отличался от папы. Он не признавал никаких новшеств, и хозяйство его имения велось его управляющим по старинке. Сдавали всё исполу, и делом управляющего было следить, чтобы собранный урожай свозился, делился и сушился в овинах на гумне дедушки. Эти овины зимой привлекали наше внимание, и нам казалось, что это подземные пещеры, где обитают гномы и таинственные духи».
Осенью 1895 года Павел Иванович умер. Интересно завещание, которое он оставил. Этот документ сохранился. Составлен он был в Курмыше в 1885 г. Приведу несколько цитат, которые помогают дополнить портрет этого человека.
«Когда Господу Богу угодно будет призвать меня от сей временной жизни в другую лучшую и вечную жизнь, то тело мое похоронить по христианскому обряду в г. Курмыше на городском кладбище, погребение тела моего произвести только тогда, когда тело подвергнется разложению и уже не останется никакого сомнения в том, что смерть воспоследовала».
Эту занятная деталь мы помним и по завещанию Н.В. Гоголя. Люди, получившие в то время знания о летаргическом сне, действительно боялись этого явления. Видимо это, на наш взгляд, чудачество было в духе времени.
Распоряжения об имении и о семейных реликвиях заканчиваются такими словами: «Прошу милую племянницу мою Марию Ивановну Шипилову не отыскивать после моей смерти никаких капиталов и не думать, чтобы кто-либо мог похитить их, так как имевшийся у меня незначительный капитал частию по случаю неблагоприятных экономических условий за последние годы прожит, а частию употреблен с благотворительной целью». «Всем служащим мне людям выдать в награду месячный оклад жалованья». «Так как служащая у меня в доме экономка Авдотья Александровна Куделенская более 20 лет вела домашнее мое хозяйство в примерном порядке и своими заботами и соблюдением моих интересов доставляла мне полное спокойствие, прошу выдать за ея верную службу и попечении о моем спокойствии денежную награду в размере трёхсот (300) рублей серебром».
Для сравнения: земский врач получал от 180 до 240 рублей в год, школьный учитель – до 90 рублей в год. На эти деньги можно было купить дом, корову и домашнюю утварь.
В конце текста – приписка: «Исполню твою волю. Любящая тебя Маша».
Свое имение в Алексеевке Павел Иванович завещал Марии Ивановне. Её семья часто приезжала туда, проводила там много времени, стараясь поддерживать жизнь усадьбы. У М.А. Персияниновой читаем: «Всё осталось в прежнем виде, всё говорило и напоминало о дедушке, но с ним ушло что-то неуловимое, что я искала, ловила, ждала, но – нет, оно ушло невозвратно с дедушкой».
В 1905 году дом Шипиловых в Деянове подожгли, а буквально за несколько лет до этого там случился другой крупный пожар, который описала Мария Александровна: «Мы проснулись ночью от набата. <…> Деяново горело. Стояла ужасная погода, ветер рвал и гнул деревья. Огонь перебрасывало с одного конца села на другой. Загорелись дома около реки, и подъезд к реке был закрыт, оставались только колодцы. <…> Картина была жуткая. Мычал скот, который с трудом удавалось выгнать со дворов, на улицах валялся всякий скарб, кричали ребята, которых матери выбрасывали из изб. Мы прежде всего начали подбирать ребятишек и уносили их к нам в дом, к маме. Затем всем домом стали помогать подносить воду из колодцев. Приехали пожарные машины из двух сёл и наши машины с Малинового Хутора. <…> Бедствие было большое. Люди остались без крова, сгорело имущество, у некоторых погиб скот. Утром, когда мы вернулись домой, мы застали маму, окружённую ребятами. Кто спал, кто пищал, кто просил пить, есть, и мама с экономкой Михайловной с трудом справлялись со своими нежданными гостями. У нас в усадьбе папа организовал столовую, и некоторое время погорельцы столовались у нас. Мы решили устроить в Алексеевке лотерею и спектакль в пользу погорельцев. Все наши соседи откликнулись на наш призыв, и отовсюду потекли пожертвования». После пожара село заново отстроилось из кирпича местного шипиловского завода.
В 1905 году помещичьи усадьбы пылали по всей округе, и когда беда пришла уже в имение самих Шипиловых, оказалось, что помощи ждать не от кого. Деяново было оставлено, семья окончательно переселяется в Алексеевку.
Шипиловы в Алексеевке. Сидят: Екатерина, Александр Петрович, Мария Ивановна, неизвестный. Стоит Ксения. Впереди Маня Левашова и пёс Верный. Примерно 1910 г.
Екатерина, Ольга и Ксения Шипиловы в усадебном парке. Из архива В. Персиянинова.
В Алексеевке. А.П. и М.И. Шипиловы с дочерьми Марией, Елизаветой, Надеждой и Александрой. Из архива В. Персиянинова.
В парке. Алексеевка. Из архива Е. Харитонова.
Состав семьи со временем менялся. Умерли в детском возрасте Боря и Наташа. В 18 лет чахотка унесла любимого всеми Мишу, а через несколько лет – и надёжного отцовского помощника Петра. Погиб в Русско-японской войне Алексей. С барышнями дело обстояло лучше, они выходили замуж и покидали родной дом. Алексеевка по-прежнему оставалась любимым местом, куда съезжались новые семьи дочерей, и усадьба снова наполнялась детскими голосами.
В мае 1913 года в Курмыше от саркомы умер глава семьи, Александр Петрович Шипилов. Слава Богу, ему не суждено было застать трагические для его семьи дни. Предвестником череды бед и несчастий явилось начало Первой мировой войны. В августе 1914 г. погиб муж Ольги, георгиевский кавалер подполковник Александр Фёдорович Качурин. Счёт открыт: первая вдова и первая сирота. Кровавый 1918-й катком прошёлся по семье. В Ядрине в качестве заложника расстрелян муж старшей дочери Александры, доктор Николай Гаврилович Салищев. Ранее он более 10 лет проработал врачом в Курмышской больнице. На берегу Суры «на песках» в Курмыше расстрелян Павел Шипилов. Скрываясь в окрестных лесах от карательного отряда ЧК, погиб муж младшей дочери Екатерины, агроном Владимир Иванович Осипов. В ссылку отправляется муж Надежды, помещик села Каменка Александр Валерьевич Левашов. От расстрела его спасли учителя местной построенной им школы. Жена и трое их старших детей едут с отцом, но по дороге он умирает, заразившись тифом: работал в санитарном вагоне. Надя возвращается, но уже не в свой дом в Каменке, а в Казань в поисках работы, дети кочуют по родственникам и друзьям. Бежит из Курмыша вместе со своим конвоиром выкупленный матерью из-под ареста Сергей Шипилов. Прячется в Казани Дмитрий. Они с Сергеем – счастливчики, выжили. Дмитрий сумел выехать за границу с француженкой-женой. Бывшая гувернантка Левашовых Жанна Дюваль работала после революции учительницей в курмышской школе. Дважды арестовывают мужа Марии Василия Львовича Персиянинова, и дважды его спасает сестра Ленина Анна Ильинична Ульянова, хорошо знавшая Персияниновых.
Усадьба в Алексеевке была национализирована, и Шипиловым пришлось покинуть свой дом. Мария Ивановна сначала уехала в Четаи, где в школе преподавали дочери Екатерина и Ксения, а потом в Симбирск к Персияниновым. В ноябре 1922 г. последняя хозяйка усадьбы в Алексеевке Мария Ивановна Шипилова умерла в Симбирске в возрасте 74 лет.
Голодные 20-е унесли ещё несколько жизней: дочь Ксения, внуки Марина, Володя, Наташа… Некоторые из них остались лежать здесь, в Курмышской земле. А Шипиловых судьба разметала по разным уголкам страны. Последней Курмыш покинула семья Лизы. В списке лишенцев читаем: «Бобоедова Елизавета Александровна — бывшая крупная помещица. Не проявляет никакой общественно полезной работы и лояльности к советской власти. Хотя и состоит школьной работницей 1 ступени, но считать пребывание её на этой должности нецелесообразным»[3]. За одно десятилетие в некогда счастливом семействе — 6 вдов и 18 сирот.
Эпилог
Женщины этой семьи оказались сильными. Им многое пришлось преодолеть. Оставшись без средств к существованию, без крыши над головой и, самое главное, без поддержки своих мужчин, они выстояли, вырастили детей и воспитали их достойными, порядочными людьми. Пережили войну, оплакали погибших сыновей, встретили вернувшихся. Их внуки стали врачами, инженерами, педагогами, учёными…
Жизнь «Алексеевки» не закончилась. Старая усадьба продолжает служить людям в новом качестве. И хотелось бы, чтобы она сохранила память о тех, кто любил её и считал лучшим местом на Земле.
Источники:
[1] ГАУО, ф. 110, оп. 3, д. 1353 «Раздел Ивана Тимофеева Аристова».
[2] Семейный архив потомков Шипиловых.
[3] ГАНО (г. Арзамас), ф-р 2043, оп. 4, д. 77 «Списки лишенцев Курмышского района Горьковской области с 1929 по 1934 год».
Курмышские краеведческие чтения прошли в рамках проекта «Семь веков курмышской истории: горизонты памяти», реализуемого с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Президентским фондом культурных инициатив.